Чужие берега - Страница 51

– Стой. Погоди-ка… Давай все же поднимемся в номер восемь, а?

– И ты уверена, что там мне помогут? – помолчав, вкрадчиво спросил Сварог.

– Не уверена. Но попытаться можно…

– И что это за таинственный спаситель, ты мне сказать не можешь.

– Не имею права. – Ее взгляд стал умоляющим. – Ну не спрашивай у меня сейчас, ладно? Когда наступит время, я тебе все расскажу. Обещаю.

Она явно что-то не договаривала. Но Сварог и на этот раз лишь смиренно пожал плечами. То, что вокруг него ведется какая-то подковерная возня, ясно и ежу, а ему, Сварогу, остается только наблюдать и собирать информацию… В конце концов, чем больше информации, тем богаче выбор действий, не так ли? Что ж, давайте посмотрим, что за персонаж еще вступает в игру.

…Остановившись у двери с деревянной табличкой, на которой была аккуратно выжжена цифра восемь, Клади легонько постучала – пять раз, с разными интервалами. Подождала немного, постучала опять – с тем же результатом. Тогда она легонько толкнула дверь, и та медленно, бесшумно начала отворяться в темноту. И еще до того, как дверь открылась полностью, Сварог даже не спинным мозгом, а каким-то восемнадцатым чувством ощутил некую неладность. О которой даже Клади пока не подозревала. И машинально собрался, приготовился, как перед прыжком, сжал шаур, лихорадочно пытаясь понять, выделить источник беспокойства. Это не было чутьем на опасность – проклятое чутье по-прежнему молчало, – это было выработанное годами предчувствие угрозы… А когда Клади на пороге вдруг застыла и с сипом втянула в легкие воздух, будто собираясь закричать, раздумывать, что да почему, времени не было: на лестнице отчетливо слышались неторопливые шаркающие шаги – кто-то из постояльцев, отзавтракав, возвращался к себе в опочивальню. Повинуясь не разуму, а инстинкту, Сварог сграбастал Клади в охапку, зажал ладонью рот – чего доброго, действительно заорет, – резко втолкнул внутрь. Ногой осторожненько прикрыл за собой дверь, вслушался.

Невидимый постоялец, беспечно напевая под нос:

В кофейном фраке юный франт
У подоконника зевает.
С бананами официант
Расправиться не поспевает…

— прошаркал мимо, потом заскрежетал ключ в замочной скважине соседней двери…

Она и дама треф в плаще
Сплетают ласок постоянство,
От сцены сей детина щель
Рта разевает и в пространство…

– и тут все стихло.

– Ну, ну, – зашептал Сварог на ухо яростно вырывающейся Клади, – спокойнее, все нормально, я тебя сейчас отпущу, ты ведь кричать не будешь, ни к чему нам крики…

Продолжая нести всякую успокоительную чушь, он быстро огляделся.

В простенькой, без особых изысков, комнате царил полумрак – шторы на окнах были плотно задернуты. Комната как комната: аккуратно застеленная кровать у правой стены, платяной шкаф, небольшое бюро возле окна – короче, обыкновенная дешевая меблирашка. То есть была бы обыкновенной, если б не одна незначительная деталька, которой, по идее, в приличных гостиницах нет и быть не должно: посреди комнаты, раскинув руки, навзничь лежал человек в разметавшемся по полу сюртуке. Молодой, лет тридцати, светловолосый, с небольшой аккуратной бородкой – той, что на Земле зовется шкиперской…

Так. Так-так…

Начинается.

Влипли в очередной раз.

Клади наконец угомонилась, и Сварог рискнул разжать захват. Она отпрыгнула в сторону, резко развернулась на полусогнутых – сиреневыми крыльями взметнулся подол балахона – и в странном жесте выставила руки перед собой…

Кричать она, оказывается, и не собиралась. Преображение, с ней произошедшее, было столь разительным, что Сварог, признаться, на миг замер в полном ступоре. Убитая горем от смерти отчима девица исчезла – на ее месте теперь яростно сверкала зелеными кошачьими глазищами сущая валькирия, жутко прекрасная и жутко опасная. Более того, Сварог вдруг сообразил, что она приняла стойку – ему напрочь не знакомую, но грамотную, несомненно боевую и, судя по расположению рук и ног, отнюдь не оборонительную…

– Если ты еще раз схватишь меня, я тебя убью, – выделяя каждое слово, прошипела Клади. – Если ты еще раз зайдешь ко мне со спины, я тебя убью. Если ты еще раз коснешься меня, я тебя убью.

Сварог секунду тупо таращился на нее, потом сказал негромко, показывая ей пустые ладони и стараясь сохранить каменное выражение лица.

– Виноват, больше не повторится. Прошу прощения, искуплю, оправдаю и докажу… А тебе не кажется, баронетта, что сейчас не место и не время, а?

Клади медленно опустила руки и вроде бы немного расслабилась.

– Извини. Просто столько смертей за один день… Посмотри, пожалуйста, что с ним. Может быть, еще что-то можно…

Сварог секунду тупо таращился на нее, потом пожал плечами и наклонился к телу.

Увы, ничего уже было нельзя поделать. Человек на полу был однозначно и несомненно мертв. Стеклянные глаза невидяще таращились в потолок, серые губы были приоткрыты. На белом как мел лице застыло выражение безграничного удивления – удивления, но никак не страха. И, что характерно, ни крови, ни следов насилия на нем не наблюдалось. По крайней мере, на первый взгляд…

Вопросов в голове Сварога роилось множество, но пока он благоразумно молчал. Поскольку действительно – не место и не время.

Пока Сварог, стоя на коленях, осматривал тело, осторожно шарил по карманам трупа, автоматически стараясь по возможности не наследить, Клади быстро, но весьма толково обыскала комнату, двигаясь слева направо, и принялась выдвигать ящики бюро.

– Что там? – бросила она, не поворачиваясь.